— Вы б его не сохранили: Он Далекую любил. Из земной докучной были Он к Невесте поспешил. —
259
Разве все язвы и шрамы Мстительно мы понесем В эту обитель, куда мы В смертный наш час отойдем?
— Создал я мир для тебя ли? — Злобного спросит Отец. — Этой блистающей дали Ты ли положишь конец?
— Все колебанья эфира Я из Себя излучил. Даром все радости мира Ты от меня получил.
— Гневною речью порочишь Ты утомительный путь. Иль, как ребенок, ты хочешь Сладкое только слизнуть?
— Если уж так тебе надо, Сам ты свой мир созидай, — Без раскаленного ада Благоухающий рай.
— В нем ты завоешь от скуки, Вызов ты бросишь судьбе, И недоступные муки Станут желанны тебе.
— Но не творец ты, игрою Миродержавной рожден, Я же тебе не открою Тайны пространств и времен. —
260
Ни презирать, ни ненавидеть Я не учился никогда, И не могла меня обидеть Ничья надменность иль вражда.
Но я, как унтер Пришибеев, Любя значенье точных слов, Зову злодеями злодеев И подлецами подлецов.
А если мелочь попадется, Что отшлифована толпой, Одна мне радость остается, — Назвать клопом или клопой.
261
Целуя руку баронессы, Тот поцелуй я вспоминал, С которым я во время мессы К устам Распятие прижал.
Мне Эльза тихо говорила: — Благодарю, мой милый паж! Весь грех мой я тебе открыла, Меня врагам ты не предашь. —
— О, госпожа, твой грех мне ведом, Но и в грехе невинна ты. Истомлена жестоким бредом, Ты мне доверила мечты.
— Я погашу врага угрозы И затворю его уста, И расцветут живые розы Благоуханного куста.
— Все совершится неизбежно, И ты супругом назовешь Того, кого ты любишь нежно, Кому ты душу отдаешь! —
262
Мечта стоять пред милой дамой Владеет отроком-пажом, Но двери заперты упрямо, — Там госпожа с духовником.
В каких проступках покаянье Она смиренно принесла? Иль только слушать назиданье Она прелата призвала?
Иль, мужа своего ревнуя, Благого утешенья ждет? Иль совещается, какую В обитель жертву принесет?
Или? Потупившись ревниво, Стоит влюбленный паж, дрожа. Но вот выходит торопливо Монах, не глядя на пажа.
Его лицо все так же бледно. Стремится к Господу аскет, В молитве страстной и победной Давно отвергнувший весь свет.
О нет, любовью здесь не пахнет! Ревнивым, милый паж, не будь: В дыхании молитвы чахнет Давно монашеская грудь.
Паж веселеет, входит смело. Графиня милая одна. Она работает умело Над вышиваньем полотна.
Он Эльзу к поцелую нудит. — Мальчишка дерзкий, не балуй! — И паж трепещет, — что же будет, Удар хлыста иль поцелуй?
Нет, ничего, она смеется, И как пажу не покраснеть! — Тебе никак не удается Твоею Эльзой овладеть!
— Какую задал мне заботу — Тебя искусству ласк учить! Что ж, граф уехал на охоту, — Уж научу я, так и быть! —
Она мальчишку раздевает, Нагая перед ним легла, И терпеливо обучает Веселым тайнам ремесла.
263
Последуешь последней моде Иль самой первой, все равно. В наряде, в Евиной свободе Тебе не согрешить грешно.
И если даже нарумянишь Свои ланиты и уста И этим Кроноса обманешь, Ты перед Эросом чиста.
Твои лукавые измены Пусть отмечает Сатана, Но ты, соперница Елены, Пред Афродитою верна.
И если бы аскет с презреньем Клеймил коварство женщин, «ты Была б всегда опроверженьем Его печальной клеветы».
264
ХВАЛИТЕЛИ Басня
Приглашены богатым Вором В числе других Оратор и Поэт, И восхваляют все его согласным хором, Но кислые гримасы им в ответ. Все гости подбавляли жара, И яркий фейерверк похвал Перед глазами Вора засверкал, А он мычит: — Все это слабо, старо! — От Вора вышед, за углом Чуть приоткрывши щелку злости, Смущенные, так говорили гости: — Не сладить с этим чудаком! Как ни хвали, все недохвалишь! Сказать бы попросту: «Чего клыки ты скалишь? Разбойник ты и вор! Вот был бы верный разговор!» Один из них, молчавший за обедом, Теперь прислушавшись к таким беседам, Им говорит: — Вот это все ему в глаза бы вы сказали! — И на него все закричали: — Нельзя! Ужасно отомстит! В бараний рог согнет! Всю жизнь нам испоганит! — Но, возраженьем не смущен, Им отвечает он: — А все ж его хвалить кто за язык вас тянет? —